Анализ поэмы «Медный всадник» А. С

Тема: « Анализ поэмы «Медный всадник»

Цели урока: выявить историко-литературное и жанровое своеобразие «Медного всадника»; определить композицию произведения; помочь осмыслить главный конфликт поэмы; развивать умение анализировать произведение; воспитывать в читателе чувство прекрасного, умение чувствовать и понимать прочитанное.

Методические приемы: рассказ учителя, сообщения учеников, словарная работа, элементы анализа текста.

Ход урока

1. Проверка домашнего задания.

Реализация индивидуального задания: сообщение «Образ Петра I в поэме «Полтава».

2. Слово учителя.

Образ Петра I выведен Пушкиным не только в поэме «Полтава», где он предстает вдохновенным военачальником – победителем, но и во многих других произведениях: «Пир Петра Великого», «Арап Петра Великого» и др. В каждом из этих произведений раскрываются новые грани характера царя, его государственной деятельности.

В начале 30-х годов у Пушкина возникло желание приступить к работе над «Историей Петра». Он получил доступ к государственным архивам и в хранящуюся в Эрмитаже библиотеку Вольтера, принялся за поиски и собирание материалов из многотомного труда Голикова «Деяния Петра Великого» и «Дополнений..» к нему. До нас материалы, собранные писателем, дошли не полностью, но они составляют целый том в собрании его сочинений.

К этому времени углубились его представления о Петре, его заслугах перед страной, о его достоинствах и недостатках. У Пушкина есть запись: «Достойна удивления разность между государств енными учреждениями Петра Великого и временными его указами. Первые суть плода ума обширного, исполненного доброжелательства и мудрости, вторые нередко жестоки, своенравны и, кажется, писаны кнутом. Первые были для вечности, или по крайней мере для будущего, - вторые вырвались у нетерпеливого самовластного помещика». Пушкин отмечает, что произвол Петра I нарастал от года к году.

То, что осознал Пушкин как историк, он захотел отобразить как художник. Так родилась в 1833 году одна из лучших его поэм – «Медный всадник». В ней Пушкин выразил неразрешимый конфликт, противоречие между исторической необходимостью и жизнью живых людей, которые часто становятся жертвой этой необходимости. В поэме действует уже не сам Петр, а его «кумир», памятник. Этот образ неотделим от образа Петербурга, он является символом северной столицы.

3. Реализация индивидуального задания.

Сообщение подготовленного ученика об истории создания Петербурга, истории создания памятника Петру I.

4. Выразительное чтение отрывка поэмы «Медный всадник» учителем.

5. Беседа по вопросам. Элементы анализа текста «Вступления».

1. Найдите в словаре определение композиции произведения. Вспомните элементы композиции сюжета:

а) завязка (изменение исходной ситуации, влекущее за собой возникновение конфликта);

б) развитие действия;

в) кульминация;

г) развязка;

д) обязательные обрамляющие элементы – пролог и эпилог.

2. Есть ли в композиции сюжета произведения обрамляющий элемент? Как он назван?

использует былинные способы изображения исторической личности: широкий взгляд на мир «укрепляет» и личность героя: «…он, дум великих полн..», царь показан на фоне огромного пространства, которое предстоит преобразовать, покорить.

6. Найдите лексические и другие средства художественной выразительности, показывающие отношение автора к деятельности Петра как исторически необходимой и направленной на благо государства.

Вступление написано в традициях ломоносовской оды высоким слогом. В тексте есть славянизмы (отсель, град, ветхий, порфироносная), приемы ораторского искусства. Выбранный автором жанр вступления к повести «Медный всадник» подчеркивает в образе Петра его государственную мудрость и патриотизм.

Поясним значение слов «полнощных», «блат», «порфироносная».

6. То, о чем когда-то «думал он», то есть Петр, стоя на берегу Финского залива, свершилось. Как выглядит теперь «Петра творенье»?

6. Осмысление конфликта произведения.

Но какой ценой «вознесся пышно, горделиво» этот город? Замысел реализован ценой насилия над природой и людьми. Вступление к повести призвано подвести читателя к пониманию ее основного конфликта – истории и личности.

Работа со словарем. Найдите определение конфликта.

Конфликт в литературном произведении – столкновение, борьба, на которых построено развитие сюжета.

Однозначен ли конфликт в произведении «Медный всадник»?

(Конфликт в поэме разветвлен, сложен. Это конфликт между «маленьким» человеком и властью, между природой и человеком, между городом и стихией, между личностью и историей, между реальным и мифологическим.)

7. Беседа по вопросам.

В повести рядом с образом великого государственного деятеля возникает образ обыкновенного человека.

1) Как раскрывается образ Евгения через сопоставление его «дум» («О чем же думал он?») с монологом Петра («И думал он…»)?

Пушкин противопоставляет Петру, олицетворяющему власть, обыкновенного человека, чья судьба зависит от власти.

2) Как это противопоставление подчеркивается стилистически?

Повествование о Петре ведется в жанре оды, о Евгении – сниженным слогом, с упоминанием множества бытовых деталей, воссоздающих образ жизни обычного человека.

8. Описание наводнения занимает основное место в первой части повести.

Внезапно ли оно для Евгения?

Внезапно. Засыпая, он желает, «чтобы ветер выл не так уныло и чтобы дождь в окно стучал не так сердито». Герой не теряет надежды на благополучный исход событий.

А теперь сопоставим описание разбушевавшейся стихии с двойной авторской оценкой замысла Петра построить город. Как во вступлении говорится о том, что воля Петра вторгается и изменяет естественное состояние мира?

Как природа мстит за вторжение человека в ее среду? Что отмечает Пушкин в ее действиях?

Осада! Приступ! Злые волны,

Как воры, лезут в окна. Челны

С разбегу стекла бьют кормой.

Лотки под мокрой пеленой.

Товар запасливой торговли,

Пожитки бедной нищеты,

Грозой снесенные мосты,

Гроба с размытого кладбища

Плывут по улицам!

Зрит божий гнев и казни ждет.

Наводнение должно пониматься как возмездие природы человеку за учиненное над ней насилие. Это событие служит завязкой действия.

Евгений, спасающийся от стихии на мраморном льве, - трагикомический «двойник» хранителя города, «кумира на бронзовом коне», стоящего «в неколебимой вышине». Параллель между ними подчеркивает резкий контраст между величием вознесенного над городом «кумира» и жалким положением Евгения.

Что наводит ужас на Евгения после гибели невесты? За что Медный всадник преследует его? Какой символический смысл этой сцены?

В сознании Евгения этот «строитель чудотворный», Петр, - виновник несчастий простого петербургского люда. Всадник своей простертой рукой как бы благословляет разгоравшуюся стихию, а управлять ею, укротить ее не может. Постепенно у Евгения «прояснились» «страшно мысли», и он «мрачен стал».

Задавшийся перед тем вопрос: «Куда ты скачешь, гордый конь?..» - казалось бы, не предполагает простого, немедленного ответа, и вдруг ответ получен. Конь «опустил копыта», Всадник срывается с пьедестала и начинает погоню за бедным бунтовщиком. Самодержец не может простить угрозы со стороны робкого смятенного «маленького человека». Пусть это только кажется Евгению, что Всадник преследует его по пятам, скачет по площади и улицам столицы. Какие-то великие нравственные законы были не учтены и даже попраны преобразователем России. Потому так одинок этот монумент посреди пестрой жизни огромного города.

Удалось ли стихии, в свою очередь, уничтожить созданное народом по воле великого человека?

утверждает бессмертие дел Петра как дела народа и государства в целом. Но, выполняя закон исторической необходимости, государство ломает судьбы простых людей, губит их, проявляя по отношению к ним государственный эгоизм. Такова развязка событий, разрешение конфликта.

9. Определение жанра

Какой подзаголовок имеет произведение «Медный всадник»?

(«Петербургская повесть»)

Однако мы в трудах многих литературоведов встречаем обозначение этого произведения как поэмы.

Прочтите определения повести и поэмы в словаре. К какому жанру ближе произведение «Медный всадник» и почему?

Повесть – один из видов эпического произведения. Повесть больше по объему и охвату жизненных явлений, чем рассказ, и меньше, чем роман.

Поэма (гр. poiema - творение) – один из видов лироэпических произведений, для которых характерны сюжетность и выражение автором или лирическим героем своих чувств.

Пушкин называет произведение повестью, достоверность событий которой подчеркивает «Предисловие»: «Происшествие, описанное в сей повести, основано на истине. Подробности наводнения заимствованы из тогдашних журналов. Любопытные могут справиться с известием, составленным ».

Для автора важно было подчеркнуть, что это не просто поэма наподобие «Цыган», а нечто более глубокое и масштабное. Очень часто авторы усложняют жанры своих произведений. Определение жанра по словарю – это только некоторая основа, а истинные шедевры, сложные по замыслу нередко не умещаются в привычные представления читателей о жанрах, и автор таким образом дает им подсказки.

Домашнее задание:

1. Выучить отрывок из «Медного всадника» наизусть (по выбору учеников).

2. Письменно ответить на вопрос: «Как изменилось отношение Пушкина к Петру в период написания поэмы «Медный всадник» по отношению к тому образу Петра, который дан в поэме «Полтава»?

ФИ____________________________________________________________________________________

Учебное исследование

Историческая и «частная» темы в поэме А.С. Пушкина «Медный всадник».

Конфликт между интересами личности и государства. Образ стихии

Проблема:

Цель:

Задачи:

Основная часть

1. История создания поэмы «Медный всадник»:

2. Споры вокруг поэмы «Медный всадник»:

3. Главные герои поэмы «Медный всадник». Их роль в повествовании:

4. Историческая тема в поэме «Медный всадник»:

5. «Частная» тема в поэме «Медный всадник:

6. Каким образом в поэме представлен конфликт между интересами личности и государства?

7. Как показан образ стихии?

Заключение

Как вы думаете, бунт сошедшего с ума Евгения, угрожающего кумиру на бронзовом коне (“Ужо тебе!..”) может привести к каким-либо положительным для героя изменениям или это бунт бессмысленный и наказуемый?

Свой ответ аргументируйте.

Тематическое направление (подчеркнуть):

«Разум и чувство»;

«Честь и бесчестие»;

«Победа и поражение»;

«Опыт и ошибки»;

«Дружба и вражда».

Литература:

Дидактический материал.

Ю.В. Лебедев. Литература. 10 класс. Часть 1. – М.: Просвещение, 2007 (стр.142-146).

Самооценка:

Дидактический материал

А.С. Пушкин. Поэма «Медный всадник»

Поэма «Медный Всадник» - это одна из самых емких, загадочных и сложных поэм Пушкина. Ее он написал осенью 1833 года в знаменитом Болдине. Идея «Медного Всадника» Пушкина явственно перекликается с произведениями писателей, живших много позже и посвятивших свои творения, во-первых, теме Петербурга, а во-вторых, теме столкновения большой державной идеи и интересов «маленького человека». В поэме есть два противостоящих друг другу героя и неразрешимый конфликт между ними.

Над поэмой Пушкин работал интенсивно и закончил ее очень быстро – всего за двадцать пять октябрьских дней. История создания поэмы «Медный всадник» тесно связана не только с реалистическими мотивами и документами эпохи, но и с мифологией, сложившейся вокруг великого человека и города, возникшего по его высочайшей воле.

Цензурные ограничения и споры вокруг поэмы

«Петербургскую повесть», так обозначил автор ее жанр, подверглась цензуре самого императора Николая Первого, который вернул рукопись с девятью карандашными пометками. Раздосадованный поэт напечатал текст вступления к поэме «Медный Всадник» (история создания стихотворной повести омрачена этим фактом) с красноречивыми пустотами на месте царевых пометок. Позже Пушкин все же переписал эти места, но так, чтобы смысл, вложенный в них, не изменился. Скрепя сердце государь разрешил публикацию поэмы «Медный всадник». История создания произведения связана и с горячей полемикой, разгоревшейся вокруг поэмы после ее выхода в свет.

Точки зрения литературоведов

Споры не утихают и по сей день. Традиционно принято говорить о трех группах толкователей поэмы. К первой относятся исследователи, утверждающие «государственный» аспект, которым блещет поэма «Медный всадник». Эта группа литературоведов во главе с Виссарионом Белинским выдвинула версию о том, что Пушкин в поэме обосновал право совершать судьбоносные для страны дела, жертвуя интересами и самой жизнью простого незаметного человека.

Гуманистическое толкование

Представители другой группы, возглавляемой поэтом Валерием Брюсовым, профессором Макагоненко и другими авторами, всецело приняли сторону другого персонажа - Евгения, утверждая, что гибель даже одного самого ничтожного с точки зрения державной идеи человека не может быть оправдана большими свершениями. Эту точку зрения называют гуманистической.

Вечный конфликт

Представители третьей группы исследователей высказывают систему взглядов о трагической неразрешимости этого конфликта. Они считают, что Пушкин дал объективную картину в повести «Медный Всадник». История же сама рассудила вечный конфликт между «строителем чудотворным» Петром Первым и «бедным» Евгением – заурядным горожанином с его скромными запросами и мечтами. Две правды - простого человека и государственного деятеля - остаются равновеликими, и ни одна не уступает другой.

Страшные события и поэма «Медный Всадник»

История создания поэмы, безусловно, прочно вписывается в культурно-исторический контекст того времени, когда она создавалась. То были времена споров о месте личности в истории и влиянии великих преобразований на судьбы обычных людей. Эта тема волновала Пушкина с конца 1820 годов. Взяв за основу документальные сведения о наводнении, случившемся в Петербурге 7 ноября 1824 года, о коем печатали газеты, гениальный поэт и мыслитель приходит к крупным философским и социальным обобщениям. Личность великого и блестящего реформатора Петра, «поставившего Россию на дыбы» предстает в контексте личной трагедии незначительного чиновника Евгения с его узко-мещанскими мечтами о своем маленьком счастье, не такой безоговорочно великой и достойной воспевания. Поэма «Медный Всадник» Пушкина поэтому и не исчерпывается одическим восхвалением преобразователя, открывшего «окно в Европу».

Контрастный Петербург

Северная столица возникла благодаря волевому решению царя Петра Великого после победы над шведами. Ее основание было призвано утвердить эту победу, показать силу и мощь России, а также открыть пути свободного культурного и торгового обмена с европейскими странами. Город, в котором ощущалось величие человеческого духа, явленного в строгом и стройном архитектурном облике, говорящей символике скульптур и монументов, предстает перед нами в повести «Медный Всадник». История создания Петербурга зиждется, однако, не только на величии. Построенный на «топи блат», в которую легли кости тысяч безвестных строителей, город охвачен зловещей и загадочной атмосферой. Гнетущая нищета, высокая смертность, первенство по болезням и числу самоубийств – такова другая сторона пышной венценосной столицы во времена, о которых писал Александр Пушкин. Два лика города, проступающих один сквозь другой, усиливают мифологическую составляющую поэмы. «Прозрачный сумрак» бледного городского освещения рождает у обитателей ощущение, что они живут в неком таинственно-символическом месте, в котором могут оживать и со зловещей решимостью двигаться памятники и статуи. И с этим тоже в немалой степени сопряжена история создания «Медного Всадника». Пушкина, как поэта, не могла не занимать подобная трансформация, ставшая кульминацией в сюжете. В художественном пространстве повести ожил гулко скачущий по пустынной мостовой холодный бронзовый памятник, преследующий обезумевшего от горя после потери возлюбленной и краха всех надежд Евгения.

Идея вступления

Но прежде чем мы услышим, как содрогается земля под копытом железного коня, нам предстоит пережить печальные и жестокие события, случившиеся в жизни несчастного Евгения, который обвинит великого Строителя за то, что тот поставил город на землях, подверженных разрушительному наводнению, а также осознать яркое и величественное вступление, которым открывается поэма «Медный Всадник». Петр стоит на берегу дикой реки, на волнах которой качается утлая лодочка, а вокруг шумят дремучие сумрачные леса, кое-где торчат убогие избы «чухонцев». Но мысленным взором основатель северной столицы уже видит «дивный город», вознесшийся «горделиво» и «пышно» над одетой в гранит Невой, город, связанный с будущими государственными успехами и великими свершениями. Пушкин не называет имени Петра – император здесь упомянут при помощи местоимения «он», и это подчеркивает неоднозначность одической структуры вступления. Размышляя о том, как когда-нибудь «отсель» Россия будет «грозить шведу», великий деятель совсем не видит сегодняшнего «финского рыболова», который бросал в воду «ветхий» свой невод. Государь прозревает будущее, в котором устремлены корабли к богатым пристаням со всех концов земли, но не замечает тех, кто плывет в одиноком челне и ютится в редких хижинах на берегу. Создавая государство, властитель забывает о тех, ради кого оно создается. И это мучительное несоответствие питает идею поэмы «Медный Всадник». Пушкин, история для которого была не просто собранием архивных документов, но мостиком, перекинутым в настоящее и будущее, особенно остро чувствует и выразительно передает этот конфликт.

Почему бронзовый всадник оказался в устах поэта медным?

Дело, конечно, не только в том, что литераторы 19 века не видели существенной смысловой разницы между бронзой и медью. Глубоко символично то, что это именно медный Всадник. История написания поэмы в данном случае смыкается с библейской аллегорией. Не случайно поэт именует изваяние Петра «истуканом» и «кумиром» - точно такими же словами говорят авторы Библии, повествуя о золотых тельцах, которым вместо Живого Бога поклонялись иудеи. Здесь истукан даже не золотой, а всего лишь медный – так автор снижает блеск и величие образа, сверкающего внешней ослепительной роскошью, но таящей внутри отнюдь не драгоценное содержание. Вот какими подтекстами дышит история создания «Медного всадника».

Пушкина невозможно заподозрить в безоговорочной симпатии к державной идее. Неоднозначно, однако, его отношение и к выдуманной идиллии, сконструированной в мечтаниях Евгения. Надежды и планы «маленького человека» далеки от глубоких духовных исканий, и в этом Пушкин видит их ограниченность.

Кульминация и развязка сюжета

После красочного вступления и признания в любви к городу Пушкин предупреждает, что дальше речь пойдет о событиях «ужасных». Через сто лет после происходящего на берегу Финского залива петербургский чиновник Евгений возвращается после службы домой и мечтает о своей невесте Параше. С ней ему уже не суждено увидеться, поскольку ее, как и ее скромный домик, унесут «остервенелые» воды «взбесившейся» Невы. Когда стихия умолкнет, Евгений кинется на поиски возлюбленной и убедится в том, что той уже нет в живых. Его сознание не выдерживает удара, и молодой человек сходит с ума. Он скитается по неприютному городу, становится мишенью для насмешек местной ребятни, напрочь забывает дорогу домой. В своих бедах Евгений винит Петра, возведшего город на неподходящем месте и тем самым подвергшего людей смертельной опасности. В отчаянии безумец грозит бронзовому истукану: «Ужо тебе!..» Вслед за тем воспаленным сознанием он слышит тяжелое и звонкое «скаканье» по камням мостовой и видит мчащегося за ним Всадника с простертою рукой. Через некоторое время Евгения находят мертвым у порога его дома и хоронят. Так заканчивается поэма.

Поэма и памятник

Открытие памятника Петру Великому на Сенатской площади в Санкт-Петербурге состоялось в конце лета 1782 года. Монумент, впечатляющий грацией и величием, был поставлен Екатериной Второй. Над созданием конной статуи трудились французские скульпторы Этьен Фальконе, Мари Анн Колло и русский мастер Федор Гордеев, изваявший бронзовую змею под неистовым копытом Петрова скакуна. В подножие статуи установили монолит, прозванный гром-камнем, вес его был немногим меньше двух с половиной тонн (весь памятник весит около 22 тонн). С места, где глыба была обнаружена и признана подходящей для монумента, камень бережно везли около четырех месяцев.

После выхода в свет поэмы Александра Пушкина, героем которой поэт сделал именно этот памятник, скульптуру нарекли Медным Всадником. У жителей и гостей Петербурга есть великолепная возможность лицезреть этот монумент, который без преувеличения можно именовать символом города, почти в первозданном архитектурном ансамбле.

Медный всадник – это одна из известных поэм Пушкина. Она написана в интересном стиле, так как среди главных героев есть только человек Евгений и памятник Медный всадник.

В начале произведения памятник показан, как живое существо, которое способно чувствовать, думать. Смысл всадника в том, что он символизирует Петра 1, правителя, который построил город Петербург.

Действия происходят осенью. Евгений – это трудолюбивый молодой человек, который верит, что все его дела обязательно приведут к чести и независимости. У него есть возлюбленная Параша.

Однажды начался сильный ливень, настоящее наводнение, которое привело в смятение весь город. Люди в панике спасались. Сам Евгений смог забраться на статую льва. Все время он думал о любимой, так как ее дом находился возле залива.

Вторая часть поэмы описывает то, чтобы было после потопа. Евгений спешит к возлюбленной, чтобы убедиться в ее безопасности. Но видит, что все снесено. Даже привычных деревьев нет.

От шока главный герой начинает сходить с ума, он дико хохочет и не может взять себя в руки. Скоро город снова зажил своей жизнью, только Евгений не смог оправиться. Он стал жить на улице, ел то, что находил.

Долгое время он существовал подобным образом, пока снова не вернулся к Медному всаднику. Помешательство заставило его думать, что памятник гонится за ним. Конец поэмы – это быстрая кончина главного героя.

Тема и идея произведения заключаются в самых острых вопросах, которые Пушкин часто понимал в своих произведениях. Он хотел понять, что именно нужно народу для того, чтобы быть свободными. Пушкин сильно разуверился в правлении царя и мечтал о свободе. Свои переживания он описал в этой поэме.

Эффективная подготовка к ЕГЭ (все предметы) - начать подготовку

Обновлено: 2017-08-06

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter .
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Спасибо за внимание.

.

Последняя поэма, написанная Пушкиным в Болдине в октябре 1833 г., - художественный итог его размышлений о личности Петра I, о «петербургском» периоде русской истории. В поэме «встретились» две темы: тема Петра, «строителя чудотворного», и тема «простого» («маленького») человека, «ничтожного героя», волновавшая поэта с конца 1820-х гг. Повествование о трагической судьбе заурядного жителя Петербурга, пострадавшего во время наводнения, стало сюжетной основой для историко-философских обобщений, связанных с ролью Петра в новейшей истории России, с судьбой его детища - Петербурга.

«Медный всадник» - одно из самых совершенных поэтических произведений Пушкина. Поэма написана, как и «Евгений Онегин», четырехстопным ямбом. Обратите внимание на разнообразие ее ритмов и интонаций, поразительную звукопись. Поэт создает яркие зрительные и слуховые образы, используя богатейшие ритмические, интонационные и звуковые возможности русского стиха (повторы, цезуры, аллитерации, ассонансы). Многие фрагменты поэмы стали хрестоматийными. Мы слышим праздничное многоголосье петербургской жизни («И блеск и шум и говор балов, / А в час пирушки холостой / Шипенье пенистых бокалов / И пунша пламень голубой»), видим растерянного и потрясенного Евгения («Он остановился. / Пошел назад и воротился. / Глядит... идет... еще глядит. / Вот место, где их дом стоит, / Вот ива. Были здесь вороты, / Снесло их, видно. Где же дом?»), нас оглушает «как будто грома грохотанье - / Тяжело-звонкое скаканье / По потрясенной мостовой». «По звуковой изобразительности стих «Медного всадника» знает мало соперников», - заметил поэт В.Я. Брюсов, тонкий исследователь пушкинской поэзии.

В короткой поэме (менее 500 стихов) соединились история и современность, частная жизнь героя с жизнью исторической, реальность с мифом. Совершенство поэтических форм и новаторские принципы художественного воплощения исторического и современного материала сделали «Медный всадник» уникальным произведением, своего рода «памятником нерукотворным» Петру, Петербургу, «петербургскому» периоду русской истории.

Пушкин преодолел жанровые каноны исторической поэмы. Петр I не появляется в поэме как исторический персонаж (он «кумир» - изваяние, обожествленная статуя), о времени его царствования также ничего не сказано. Петровская эпоха для Пушкина - длительный период в истории России, не закончившийся со смертью царя-реформатора. Поэт обращается не к истокам этой эпохи, а к ее итогам, то есть к современности. Высокой исторической точкой, с которой Пушкин взглянул на Петра, стало событие недавнего прошлого - петербургское наводнение 7 ноября 1824 г., «ужасная пора», о которой, как подчеркнул поэт, «свежо воспоминанье». Это живая, еще не «остывшая» история.

Наводнение, одно из многих, обрушившихся на город со Времени его основания, - центральное событие произведения. Рассказ о наводнении формирует первый смысловой план поэмы - исторический . Документальность рассказа отмечена в авторском «Предисловии» и в «Примечаниях». В одном из эпизодов появляется «покойный царь», неназванный Александр I. Наводнение для Пушкина не просто яркий исторический факт. Он взглянул на него как на своеобразный итоговый «документ» эпохи. Это как бы «последнее сказанье» в ее петербургской «летописи», начатой решением Петра основать город на Неве. Наводнение - историческая основа сюжета и источник одного из конфликтов поэмы - конфликта между городом и стихией.

Второй смысловой план поэмы - условно-литературный, вымышленный - задан подзаголовком: «Петербургская повесть». Евгений - центральный персонаж этой повести. Лица остальных жителей Петербурга неразличимы. Это «народ», толпящийся на улицах, тонущий во время наводнения (первая часть), и холодный, равнодушный петербургский люд во второй части. Реальным фоном рассказа о судьбе Евгения стал Петербург: Сенатская площадь, улицы и окраина, где стоял «ветхий домик» Параши. Обратите внимание на. то, что действие в поэме перенесено на улицу: во время наводнения Евгений оказался «на площади Петровой», домой, в свой «пустынный уголок», он, обезумевший от горя, уже не возвращается, становясь обитателем петербургских улиц. «Медный всадник» - первая в русской литературе урбанистическая поэма.

Исторический и условно-литературный планы господствуют в реалистическом сюжетном повествовании (первая и вторая части).

Важную роль играет третий смысловой план - легендарно-мифологический . Он задан заголовком поэмы - «Медный всадник». Этот смысловой план взаимодействует с историческим во вступлении, оттеняет сюжетное повествование о наводнении и судьбе Евгения, время от времени напоминая о себе (прежде всего фигурой «кумира на бронзовом коне»), а в кульминации поэмы (погоня Медного всадника за Евгением) доминирует. Появляется мифологический герой, ожившая статуя - Всадник Медный. В этом эпизоде Петербург как будто теряет реальные очертания, превращаясь в условное, мифологическое пространство.

Медный всадник - необычный литературный образ. Он представляет собой образную интерпретацию скульптурной композиции, воплощающей идею ее создателя, скульптора Э.Фальконе, но в то же время это образ гротескный, фантастический, преодолевающий границу между реальным («правдоподобным»), и мифологическим («чудесным»). Медный всадник, разбуженный словами Евгения, срываясь со своего пьедестала, перестает быть только «кумиром на бронзовом коне», то есть памятником Петру. Он становится мифологическим воплощением «грозного царя».

С момента основания Петербурга реальная история города интерпретировалась в разнообразных мифах, легендах и пророчествах. «Град Петра» представал в них не как обычный город, а как воплощение таинственных, роковых сил. В зависимости от оценки личности царя и его реформ эти силы понимались как божественные, благие, одарившие русский народ городом-раем, или, напротив, как злые, бесовские, а следовательно, антинародные.

В XVIII - начале XIX в. параллельно складывались две группы мифов, зеркально отражавших друг друга. В одних мифах Петр представал «отцом Отечества», божеством, основавшим некий разумный космос, «преславный град», «любезную страну», оплот государственной и военной мощи. Эти мифы возникали в поэзии (в том числе в одах и эпических поэмах А.П.Сумарокова, В.К. Тредиаковского, Г.Р.Державина) и официально поощрялись. В других мифах, складывавшихся в народных сказаниях и пророчествах раскольников, Петр был порождением сатаны, живым антихристом, а Петербург, основанный им, - городом « нерусским », сатанинским хаосом, обреченным на неминуемое исчезновение. Если первые, полуофициальные, поэтические мифы были мифами о чудесном основании города, с которого в России начался «золотой век», то вторые, народные, - мифами о его разрушении или запустении. «Петербургу быть пусту», «город сгорит и потопнет» - так отвечали противники Петра тем, кто видел в Петербурге рукотворный «северный Рим».

Пушкин создал синтетические образы Петра и Петербурга. В них обе взаимоисключающие мифологические концепции дополнили друг друга. Поэтический миф об основании города развернут во вступлении, ориентированном на литературную традицию, а миф о его разрушении, затоплении - в первой и во второй частях поэмы.

Своеобразие пушкинской поэмы состоит в сложном взаимодействии исторического, условно-литературного и легендарно-мифологического смысловых планов. Во вступлении основание города показано в двух планах. Первый - легендарно-мифологический : Петр предстает здесь не как исторический персонаж, а как безымянный герой легенды. Он - основатель и будущий строитель города, исполняющий волю самой природы. Однако его «думы великие» исторически конкретны: город создается русским царем «на зло надменному соседу», для того, чтобы Россия смогла «в Европу прорубить окно». Исторический смысловой план подчеркнут словами «прошло сто лет». Но эти же слова окутывают историческое событие мифологической дымкой: на месте рассказа о том, как был «город заложен», как он строился, - графическая пауза, «прочерк». Возникновение «юного града» «из тьмы лесов, из топи блат» подобно чуду: город не построен, а «вознесся пышно, горделиво». Рассказ о городе начинается с 1803 г. (в этом году Петербургу исполнилось сто лет). Третий - условно-литературный - смысловой план появляется в поэме сразу же после исторически достоверной картины «омраченного Петрограда» накануне наводнения (начало первой части). Автор заявляет об условности имени героя, намекает на его «литературность» (в 1833 г. появилось первое полное издание романа «Евгений Онегин»),

Отметим, что в поэме происходит и смена смысловых планов, и их наложение, пересечение. Приведем несколько примеров, иллюстрирующих взаимодействие исторического и легендарно-мифологического планов. Поэтический «отчет» о буйстве стихии прерывается сравнением города (его имя заменено мифопоэтическим «псевдонимом») с речным божеством (здесь и далее курсив наш - Авт. ): «воды вдруг / Втекли в подземные подвалы, / К решеткам хлынули каналы, / И всплыл Петрополь как Тритон, / По пояс в воду погружен ».

Взбесившаяся Нева сравнивается то с остервенившимся «зверем», то с «ворами», лезущими в окна, то со «злодеем», ворвавшимся в село «с свирепой шайкою своей». Повествование о наводнении получает фольклорно-мифологическую окраску. Водная стихия вызывает у поэта устойчивые ассоциации с бунтом, злодейским набегом грабителей. Во второй части рассказ о «торгаше отважном» прерывается ироническим упоминанием о современном мифотворце - поэте-графомане Хвостове, который «уж пел бессмертными стихами / Несчастье Невских берегов».

В поэме множество композиционных и смысловых параллелей. Их основа - соотношения, устанавливающиеся между вымышленным героем поэмы, водной стихией, городом и скульптурной композицией - «кумиром на бронзовом коне». Например, параллель к «думам великим» основателя города (вступление) - «волненья разных размышлений» Евгения (часть первая). Легендарный Он думал о городе и государственных интересах, Евгений - о простом, житейском: «Он кое-как себе устроит / Приют смиренный и простой /Ив нем Парашу успокоит». Мечты Петра, «строителя чудотворного», сбылись: город построен, сам он стал «державцем полумира». Мечты Евгения о семье и доме рухнули с гибелью Параши. В первой части возникают и другие параллели: между Петром и «покойным царем» (легендарный двойник Петра «вдаль глядел» - царь «в думе скорбными очами / На злое бедствие глядел»); царем и народом (печальный царь «молвил: « С божией стихией/Царям не совладеть» - народ «зрит божий гнев и казни ждет»). Царь бессилен против стихии, смятенные горожане чувствуют себя брошенными на произвол судьбы: «Увы! все гибнет: кров и пища! / Где будет взять?».

Евгений, сидящий «на звере мраморном верхом» в позе Наполеона («руки сжав крестом»), сопоставлен с памятником Петру:

И обращен к нему спиною

В неколебимой вышине,

Над возмущенною Невою

Стоит, с простертою рукою

Кумир на бронзовом коне.

Композиционная параллель к этой сцене проведена во второй части: через год безумный Евгений вновь оказался на той же «площади пустой», где во время наводнения плескались волны:

Он очутился под столбами

Большого дома. На крыльце

С подъятой лапой, как живые,

Стояли львы сторожевые,

И прямо в темной вышине

Над огражденною скалою

Кумир с простертою рукою

Сидел на бронзовом коне.

В образной системе поэмы сосуществуют два, казалось бы, противоположных принципа - принцип подобия и принцип контраста . Параллели и сравнения не только указывают на сходство, возникающее между различными явлениями или ситуациями, но и обнаруживают неразрешенные (и неразрешимые) противоречия между ними. Например, Евгений, спасающийся от стихии на мраморном льве, - трагикомический «двойник» хранителя города, «кумира на бронзовом коне», стоящего «в неколебимой вышине». Параллель между ними подчеркивает резкий контраст между величием вознесенного над городом «кумира» и жалким положением Евгения. Во второй сцене сам «кумир» становится другим: теряя свое величие («Ужасен он окрестной мгле!»), он выглядит пленником, сидящим в окружении «львов сторожевых», «над огражденною скалою». «Неколебимая вышина» становится «темной», а «кумир», перед которым стоит Евгений, превращается в «горделивого истукана».

Величественный и «ужасный» вид памятника в двух сценах выявляет противоречия, объективно существовавшие в Петре: величие государственного деятеля, заботившегося о благе России, и жестокость, бесчеловечность самодержца, многие указы которого, как заметил Пушкин, «писаны кнутом». Эти противоречия слиты в скульптурной композиции - материальном «двойнике» Петра.

Поэма - живой образный организм, сопротивляющийся каким-либо однозначным толкованиям. Все образы поэмы - многозначные образы-символы . Образы Петербурга, Медного всадника, Невы, «бедного Евгения» имеют самостоятельное значение, но, развертываясь в поэме, вступают в сложное взаимодействие друг с другом. Кажущееся «тесным» пространство небольшой поэмы расширяется.

Историю и современность поэт объясняет, создавая емкую символическую картину Петербурга. «Град Петров» - это не только историческая сцена, на которой развертываются и подлинные, и вымышленные события. Петербург - символ петровской эпохи, «петербургского» периода русской истории. Город в поэме Пушкина многолик: это и «памятник» его основателю, и «монумент» всей петровской эпохе, и обычный город, терпящий бедствие и занятый повседневной суетой. Наводнение и судьба Евгения - только часть петербургской истории, один из многочисленных сюжетов, подсказанных жизнью города. Например, в первой части намечена, но не развернута сюжетная линия, связанная с безуспешными попытками военного генерал-губернатора Петербурга графа М.А.Милорадовича и генерал-адъютанта А.Х.Бенкендорфа помочь жителям города, приободрить их: «В опасный путь средь бурных вод / Его пустились генералы / Спасать и страхом обуялый / И дома тонущий народ». Об этом было написано в историческом «известии» о петербургских наводнениях, составленном В.Н.Верхом, на которое Пушкин ссылается в «Предисловии».

Петербургский мир предстает в поэме как некое замкнутое пространство. Город живет по своим законам, начертанным его основателем. Это как бы новая цивилизация, противопоставленная и дикой природе, и прежней России. «Московский» период ее истории, символом которой является «старая Москва» («порфироносная вдова»), ушел в прошлое.

Петербург полон резких конфликтов, неразрешимых противоречий. Величественный, но внутренне противоречивый образ города создан во вступлении. Пушкин подчеркивает двойственность Петербурга: он «вознесся пышно, горделиво», но «из тьмы лесов, из топи блат». Это город-колосс, под которым болотная топь. Задуманный Петром как просторное место для грядущего «пира», он тесен: по берегам Невы «громады стройные теснятся». Петербург - «военная столица», но таким его делают парады и гром пушечных салютов. Это «твердыня», которую никто не штурмует, а Марсовы поля - поля воинской славы - «потешные».

Вступление - панегирик Петербургу государственному, парадному. Но чем больше поэт говорит о пышной красоте города, тем больше создается впечатление, что он какой-то неподвижный, призрачный. «Корабли толпой» «к богатым пристаням стремятся», но людей на улицах нет. Поэт видит «спящие громады / Пустынных улиц». Сам воздух города - «недвижный». «Бег санок вдоль Невы широкой», «и блеск и шум и говор балов», «шипенье пенистых бокалов» - все красиво, звучно, но лиц жителей города не видно. В гордом облике «младшей» столицы скрывается что-то тревожное. Пять раз во вступлении повторяется слово «люблю». Это признание в любви к Петербургу, но произносится оно как заклинание, понуждение любить. Кажется, что поэт всеми силами старается полюбить прекрасный город, вызывающий в нем противоречивые, тревожные чувства.

Тревога звучит в пожелании «граду Петра»: «Красуйся, град Петров, и стой / Неколебимо, как Россия. / Да умирится же с тобой / И побежденная стихия...» Красота города-твердыни не вечна: он стоит прочно, но может быть разрушен стихией. В самом сравнении города с Россией - двойственный смысл: здесь и признание неколебимости России, и ощущение зыбкости города. Впервые появляется образ не укрощенной до конца водной стихии: она предстает могучим живым существом. Стихия побеждена, ноне «умирилась». «Волны финские», оказывается, не забыли « вражду и плен старинный свой ». Город, основанный « на зло надменному соседу», сам может быть потревожен «тщетной злобою» стихии.

Во вступлении намечен главный принцип изображения города, реализованный в двух частях «петербургской повести», - контраст . В первой части облик Петербурга меняется, с него словно спадает мифологическая позолота. Исчезают «золотые небеса», их сменяют «мгла ненастной ночи» и «бледный день». Это уже не пышный «юный град», «полнощных стран краса и диво», а «омраченный Петроград». Он во власти «осеннего хлада», воющего ветра, «сердитого» дождя. Город превращается в крепость, осажденную Невой. Обратите внимание: Нева - тоже часть города. В нем самом таилась злая энергия, которую освобождает «буйная дурь» финских волн. Нева, прекращая свое «державное теченье» в гранитных берегах, вырывается на волю и разрушает «строгий, стройный вид» Петербурга. Словно сам город берет себя приступом, разрывая свое чрево. Обнажается все, что было скрыто за парадным фасадом «града Петра» во вступлении, как недостойное одических восторгов:

Лотки под мокрой пеленой,

Обломки хижин, бревны, кровли,

Товар запасливой торговли,

Пожитки бледной нищеты,

Грозой снесенные мосты,

Гроба с размытого кладбища

Плывут по улицам!

Народ появляется на улицах, «теснится кучами» на берегах Невы, на балкон Зимнего дворца выходит царь, Евгений со страхом смотрит на бушующие волны, тревожась о Параше. Город преобразился, наполнился людьми, перестав быть только городом-музеем. Вся первая часть - картина народного бедствия. Осажден Петербург чиновников, лавочников, нищих обитателей хижин. Нет покоя и мертвым. Впервые появляется фигура «кумира на бронзовом коне». Живой царь бессилен противостоять «божией стихии». В отличие от невозмутимого «кумира», он «печален», «смутен».

В третьей части показан Петербург после наводнения. Но городские противоречия не только не сняты, но еще более усилены. Умиротворение и покой таят в себе угрозу, возможность нового конфликта со стихией («Но торжеством победы полны, / Еще кипели злобно волны, / Как бы под ними тлел огонь »). Петербургская окраина, куда устремился Евгений, напоминает «поле боевое» - «вид ужасный», зато на следующее утро «в порядок прежний все вошло». Город вновь стал холодным и равнодушным к человеку. Это город чиновников, расчетливых торговцев, «злых детей», бросающих камни в безумного Евгения, кучеров, стегающих его плетьми. Но это по-прежнему «державный» город - над ним парит «кумир на бронзовом коне».

Линия реалистического изображения Петербурга и «маленького» человека развита в «петербургских повестях» Н.В.Гоголя, в произведениях Ф.М.Достоевского. Мифологический вариант петербургской темы подхвачен и Гоголем, и Достоевским, но особенно символистами начала XX в. - Андреем Белым в романе «Петербург» и Д.С.Мережковским в романе «Петр и Алексей».

Петербург - огромный «рукотворный» памятник Петру I. Противоречия города отражают противоречия его основателя. Поэт считал Петра человеком исключительным: подлинным героем истории, строителем, вечным «работником» на троне (см. «Стансы», 1826). Петр, подчеркивал Пушкин, - цельная фигура, в которой соединились два противоположных начала - стихийно-революционное и деспотическое: «Петр I одновременно Робеспьер и Наполеон, Воплощенная Революция».

Петр предстает в поэме в своих мифологических «отражениях» и материальных воплощениях. Он - в легенде об основании Петербурга, в памятнике, в городской среде - «громадах стройных» дворцов и башен, в граните невских берегов, в мостах, в «воинственной живости» «потешных Марсовых полей», в Адмиралтейской игле, словно пронзившей небо. Петербург - как бы овеществленные воля и дело Петра, превратившиеся в камень и чугун, отлитые в бронзе.

Образы статуй - впечатляющие образы поэзии Пушкина. Они созданы в стихотворениях «Воспоминания в Царском Селе» (1814), «К бюсту завоевателя» (1829), «Царскосельская ста-туя»(1830), «Художнику» (1836), а образы оживших статуй, губящих людей, - в трагедии «Каменный гость» (1830)ив «Сказке о золотом петушке»(1834). Двумя материальными «ликами» Петра I в пушкинской поэме являются его статуя, «кумир на бронзовом коне», и ожившая статуя, Медный всадник.

Для понимания этих пушкинских образов необходимо учитывать идею скульптора, воплощенную в самом памятнике Петру. Памятник - сложная скульптурная композиция. Ее основной смысл задан единством коня и всадника, каждый из которых имеет самостоятельное значение. Автор памятника хотел показать «личность созидателя, законодателя, благодетеля своей страны». «Мой царь не держит никакого жезла, - заметил Этьен-Морис Фальконе в письме к Д.Дидро, - он простирает свою благодетельную руку над объезжаемой страной. Он поднимается на верх скалы, служащей ему пьедесталом, - это эмблема побежденных им трудностей».

Такое понимание роли Петра отчасти совпадает с пушкинским: поэт видел в Петре «мощного властелина судьбы», который сумел подчинить себе стихийную мощь России. Но его интерпретация Петра и России богаче и значительнее скульптурной аллегории. То, что в скульптуре дано в форме утверждения, у Пушкина звучит как риторический вопрос, не имеющий однозначного ответа: «Не так ли ты над самой бездной, / На высоте, уздой железной / Россию поднял на дыбы?». Обратите внимание на различие интонаций авторской речи, обращенной поочередно к «кумиру» - Петру и к «бронзовому коню» - символу России. «Ужасен он в окрестной мгле! / Какая дума на челе! Какая сила в нем сокрыта!» - поэт признает волю и творческий гений Петра, обернувшиеся жестокой силой «железной узды», вздыбившей Россию. «А в сем коне какой огонь! / Куда ты скачешь, гордый конь, / И где опустишь ты копыта?» - восклицание сменяется вопросом, в котором мысль поэта обращена не к стране, обузданной Петром, а к загадке русской истории и к современной России. Она продолжает свой бег, и не только природная стихия, но и народные бунты тревожат «вечный сон» Петра.

Бронзовый Петр в пушкинской поэме - символ государствен ной воли, энергии власти, освобожденной от человеческого начала. Еще в стихотворении «Герой» (1830) Пушкин призвал: «Оставь герою сердце! Что же / Он будет без него? Тиран...». «Кумир на бронзовом коне» - «чистое воплощение самодержавной мощи» (В.Я.Брюсов) - лишен сердца. Он «строитель чудотворный», по мановению его руки «вознесся» Петербург. Но детище Петра - чудо, сотворенное не для человека. Окно в Европу прорубил самодержец. Будущий Петербург мыслился им как город-государство, символ самодержавной власти, отчужденной от народа. Петр создал «холодный» город, неуютный для русского человека, вознесенный над ним.

Столкнув в поэме бронзового Петра и бедного петербургского чиновника Евгения, Пушкин подчеркнул, что государственная власть и человек разделены бездной. Уравнивая все сословия одной «дубиной», усмиряя человеческую стихию России «железной уздой», Петр хотел превратить ее в покорный и податливый материал. Евгений должен был стать воплощением мечты самодержца о человеке-марионетке, лишенном исторической памяти, забывшем и «родные преданья», и свое «прозванье» (то есть фамилию, род), которое «в минувши времена» «быть может, и блистало / И под пером Карамзина / В родных преданьях прозвучало». Отчасти цель была достигнута: пушкинский герой - продукт и жертва петербургской «цивилизации», один из бесчисленного множества чиновников без «прозванья», которые «где-то служат», не задумываясь о смысле своей службы, мечтают о «мещанском счастье»: хорошем местечке, доме, семье, благополучии. В набросках неоконченной поэмы «Езерский» (1832), которая многими исследователями сопоставляется с «Медным всадником», Пушкин дал подробную характеристику своему герою, потомку знатного рода, превратившемуся в заурядного петербургского чиновника. В «Медном всаднике» рассказ о родословной и о повседневной жизни Евгения предельно лаконичен: поэт подчеркнул обобщенный смысл судьбы героя «петербургской повести».

Но Евгений даже в своих скромных желаниях, отделяющих его от властного Петра, не унижен Пушкиным. Герой поэмы - пленник города и «петербургского» периода русской истории - не только укор Петру и созданному им городу, символу России, оцепеневшей от гневного взгляда «грозного царя». Евгений - антипод «кумира на бронзовом коне». У него есть то, чего лишен бронзовый Петр: сердце и душа. Он способен мечтать, печалиться, «страшиться» за судьбу возлюбленной, изнемогать от мучений. Глубокий смысл поэмы в том, что Евгений сопоставлен не с Петром-человеком, а именно с «кумиром» Петра, со статуей. Пушкин нашел свою «единицу измерения» необузданной, но скованной металлом власти - человечность. Измеренные этой мерой, «кумир» и герой сближаются. «Ничтожный» в сравнении реальным Петром, «бедный Евгений», сопоставленный с мертвой статуей, оказывается рядом со «строителем чудотворным».

Герой «петербургской повести», став безумцем, потерял социальную определенность. Сошедший с ума Евгений «свой несчастный век / Влачил, ни зверь ни человек, / Ни то ни се, ни житель света, / Ни призрак мертвый...». Он бродит по Петербургу, не замечая унижений и людской злобы, оглушенный «шумом внутренней тревоги». Обратите внимание на это замечание поэта, ведь именно «шум» в душе Евгения, совпавший с шумом природной стихии («Мрачно было: / Дождь капал, ветер выл уныло») пробуждает в безумце то, что для Пушкина было главным признаком человека, - память: «Вскочил Евгений; вспомнил живо / Он прошлый ужас». Именно память о пережитом наводнении приводит его на Сенатскую площадь, где он во второй раз встречается с «кумиром на бронзовом коне».

Этот кульминационный эпизод поэмы, завершившийся погоней Медного всадника за « безумцем бедным », особенно важен для понимания смысла всего произведения. Начиная с В.Г.Белинского, он по-разному интерпретировался исследователями. Нередко в словах Евгения, обращенных к бронзовому Петру («Добро, строитель чудотворный! - / Шепнул он, злобно задрожав, - / Ужо тебе!..»), видят бунт, восстание против «державца полумира» (иногда проводились и аналогии между этим эпизодом и восстанием декабристов). В этом случае неизбежно возникает вопрос: кто же победитель - государственность, воплощенная в «горделивом истукане», или человечность, воплощенная в Евгении?

Однако вряд ли можно считать слова Евгения, который, прошептав их, «вдруг стремглав / Бежать пустился», бунтом или восстанием. Слова безумного героя вызваны пробудившейся в нем памятью: «Евгений вздрогнул. Прояснились / В нем страшно мысли». Это не только воспоминание об ужасе прошлогоднего наводнения, но прежде всего историческая память , казалось бы вытравленная в нем петровской «цивилизацией». Только тогда Евгений узнал «и львов, и площадь, и Того, / Кто неподвижно возвышался / Во мраке медною главой, / Того, чьей волей роковой / Под морем город основался». Вновь, как и во вступлении, появляется легендарный «двойник» Петра - Он. Статуя оживает, происходящее теряет реальные черты, реалистическое повествование становится мифологическим рассказом.

Подобно сказочному, мифологическому герою (см., напрн мер, «Сказку о мертвой царевне и о семи богатырях», 1833), без умный Евгений «оживает»: «Глаза подернулись туманом, / По сердцу пламень пробежал, / Вскипела кровь». Он превращается н Человека в его родовой сущности (обратите внимание: герой н этом фрагменте ни разу не назван Евгением). Он , «грозный царь», олицетворение власти, и Человек , имеющий сердце и наделенный памятью, вдохновленный демонической силой стихии («как обуянный силой черной»), сошлись в трагическом противостоянии. В шепоте прозревшего Человека слышатся угроза и обещание возмездия, за которые ожившая статуя, «мгновенно гневом воз-горя», наказывает «безумца бедного». «Реалистическое» объяснение этого эпизода обедняет его смысл: все происшедшее оказывается плодом больного воображения безумного Евгения.

В сцене погони происходит второе перевоплощение «кумира на бронзовом коне» - Он превращается во Всадника Медного . За Человеком скачет механическое существо, ставшее чистым воплощением власти, карающей даже за робкую угрозу и напоминание о возмездии:

И озарен луною бледной,

Простерши руку в вышине,

За ним несется Всадник Медный

На звонко скачущем коне.

Конфликт перенесен в мифологическое пространство, чем подчеркнуто его философское значение. Это конфликт принципиально неразрешимый, в нем не может быть победителя и побежденного. «Всю ночь», «повсюду» за «безумцем бедным» «Всадник Медный / С тяжелым топотом скакал», но «тяжело-звонкое скаканье» ничем не заканчивается. Бессмысленная и безрезультатная погоня, напоминающая «бег на месте», имеет глубокий философский смысл. Противоречия между человеком и властью не могу т. разрешиться или исчезнуть: человек и власть всегда трагически связаны между собой.

Такой вывод можно сделать из пушкинского поэтического «исследования» одного из эпизодов «петербургского» периода русской истории. Первый камень в его фундамент заложил Петр I - «мощный властелин судьбы», построивший Петербург и новую Россию, но не сумевший «железною уздою» стянуть человека. Власть бессильна против «человеческого, слишком человеческого» - сердца, памяти и стихии человеческой души. Любой «кумир» - только мертвая статуя, которую Человек может сокрушить или, по крайней мере, заставить сорваться с места в неправедном и бессильном гневе.

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

Сложность и кажущаяся противоречивость композиции поэмы заключаются в чередовании и сплетении двух основных тем: «петровской» темы, посвященной «мощному властелину судьбы», создателю «юного града», и темы «ничтожного героя» - Евгения, с его личной драмой, порожденной слепой стихией. Эти две темы чередуются и сплетаются, объединенные образом города, ставшего символом новой России, ее величия и ее страданий. Образ Петербурга проходит через всю поэму - от первых строк Вступления, где «на берегу пустынных волн» думает о великом будущем городе его основатель, до заключительных строк об «острове малом» на взморье, где находит свою могилу «ничтожный герой», освобожденный смертью от страданий. Петербург с самого начала вызывал к себе двойственное отношение. Приверженцы царя-реформатора видели в «юном граде» воплощение новой России, преображенной, по выражению Н.М. Языкова, «железной волею Петра», и в этом находили оправдание тем огромным жертвам, которые принес русский народ ради его создания. Сторонники же сохранения московской старины, старообрядцы, крестьяне, согнанные на постройку города и своими костями устилавшие болота, на которых он возводился, видели в новом городе создание дьявола, а в его основателе - воплощение антихриста, врага и губителя человеческого рода. Подобное двойственное отношение к Петру и его творению оставалось жить и позднее, меняя свои формы, но сохраняя свои главные черты.

Отсюда происходит тот легендарный, мифологический фон, который окружает и сопровождает всю историю Петербурга, начиная с античного образа орла, взвившегося, по официозной легенде, над головою Петра в тот момент, когда он 16 мая 1703 г. закладывал первый камень будущего города. «Мысль о „Медном Всаднике“ пришла Пушкину вследствие следующего рассказа, который был ему передан известным графом М. Ю. Виельгорским. В 1812 году, когда опасность вторжения грозила и Петербургу, государь Александр Павлович предполагал увезти статую Петра Великого, и на этот предмет статс-секретарю Молчанову было отпущено несколько тысяч рублей. В приемную к кн. А. Н. Голицыну, масону и духовидцу, повадился ходить какой-то майор Батурин. Он добился свидания с князем (другом царевым) и передал ему, что его, Батурина, преследует один и тот же сон. Он видит себя на Сенатской площади. Лик Петра поворачивается. Всадник съезжает со скалы своей и направляется по петербургским улицам к Каменному острову, где жил тогда Александр Павлович. Батурин, влекомый какою-то чудною силою, несется за ним и слышит топот меди по мостовой. Всадник въезжает на двор Каменно-островского дворца, из которого выходит к нему навстречу задумчивый и озабоченный государь. „Молодой человек, до чего довел ты мою Россию?“, - говорит ему Петр Великий. - „Но покамест я на месте, моему городу нечего опасаться!“. Затем всадник поворачивает назад, и снова раздается тяжело-звонкое скаканье. Пораженный рассказом Батурина, князь Голицын, сам сновидец, передает сновиденье государю, и в то время как многие государственные сокровища и учреждения перевозятся во внутрь России, статуя Петра Великого оставлена в покое». Здесь, таким образом, Петр Великий предстает еще раз как бог-покровитель созданного им города, на античный, греко-римский лад. Поэма Пушкина «Медный Всадник» представляет собою произведение, не имеющее себе равных не только в его творчестве, но и во всей русской поэзии за полтора века ее истории, по художественному совершенству, глубине проблематики, своеобразию замысла и построения. Своеобразие замысла поэмы заключается в сочетании внешней простоты сюжета с глубиной ее историко-философской проблематики. Сюжет основан на судьбе одного из петербургских мелких чиновников, «ничтожного героя», жизнь которого разрушена трагическим событием в истории города - наводнением 1824 г.; отсюда и подзаголовок поэмы - «Петербургская повесть». Что касается историко-философской проблематики, то она определяется образом Петра Первого. Во Вступлении к поэме это живой образ великого исторического деятеля, создателя обновленной России и строителя ее новой столицы, который, стоя «на берегу пустынных волн», глядит вдаль - не только в широкое пространство Невы и ее берегов, но и в даль будущих веков. Вторично, уже через сто лет, Петр является в образе Фальконетова монумента, притом в двух «ликах», двух ипостасях: во время наводнения - как гений-покровитель города, стоящий

В неколебимой вышине

Над возмущенною Невою

и охраняющий свою столицу от гибели; в конце же поэмы - как «мощный властелин судьбы», «чьей волей роковой под морем город основался», как «горделивый истукан» и, наконец, как «грозный царь», чей мгновенный гнев обращает в бегство «ничтожного героя». Этот монументальный образ и дал поэме ее заглавие. Вследствие беспримерной сжатости поэмы (самой короткой из всех поэм Пушкина) каждое слово, каждый стих ее необычайно весомы и значительны, чем отчасти и объясняется стремление многих авторов искать в ней иносказания, скрытый, вторичный смысл, некую тайну, которую нужно раскрыть. Но из всех подобных гадательных определений имеет действительное значение лишь одно: символичность общего построения поэмы, т. е. двуплановость конкретных образов и положений, которые при всей их реальности заключают в себе широкий и обобщающий историко-философский смысл. Раскрытие этой символики должно опираться на прямое и конкретное содержание образов поэмы, на анализ ее сюжетных линий и ее персонажей. Главных же линий - всего две. Они развиваются сначала независимо одна от другой, потом встречаются, сталкиваются и расходятся. Это линия Петра Первого и линия чиновника Евгения. Поэма Пушкина начинается Вступлением - изображением того исторического момента, когда в мае 1703 г. в сознании Петра рождается мысль об основании нового города, новой столицы, в таком месте, где, казалось бы, никакое строительство не возможно. Но эта мысль оправдывается всем последующим ходом истории преобразованного государства. И к возникшему за какие-нибудь сто лет из этой «тьмы лесов», из «топи блат» новому городу поэт обращается со словами, полными любви и восхищения, несмотря на то, что в других случаях его отношение к Петербургу двойственно и скептично, и он видит в нем порою Город пышный, город бедный, характерными чертами которого являются Дух неволи, стройный вид, Свод небес зелено-бледный, Скука, холод и гранит.Лирическое обращение к городу, «Петра творенью», где повторяется пять раз слово «Люблю», заканчивается своего рода заклинанием, в котором «град Петров», как символ всего созданного царем-реформатором обновленного государства, призывается красоваться и стоять «неколебимо, как Россия». Но это заклинание является уже переходом от чудесной истории «юного града» к недавнему тщетному восстанию «побежденной стихии» - к «ужасной поре», о которой «свежо воспоминанье», т. е. к наводнению 7 ноября 1824 г., составляющему основу сюжета. Фигура Петра надолго затем исчезает из поэмы, и выступает ее второй персонаж, составляющий антитезу первому, - «ничтожный герой», молодой чиновник Евгений.

Живет в Коломне; где-то служит,
Дичится знатных и не тужит
Ни о почиющей родне,
Ни о забытой старине.

Евгений - потомок древнего дворянского рода, обедневшего и упавшего, очевидно, уже после Петра и вследствие его реформ. Пушкин придал герою «Медного всадника» такую явно отрицательную черту, как забвение своих предков («почиющей родни») и исторической старины для того, чтобы показать более отчетливо и всесторонне его «ничтожность», его принадлежность к безличной, но характерной для Петербурга массе мелких чиновников. Для той же цели он и невесту его, носящую демократическое, или, точнее, мещанское, имя Параши, сделал дочерью бедной вдовы. Печать ограниченности мыслей и желаний носят и мечты Евгения в ночь перед наводнением, - ограниченности, смущавшей не раз исследователей «Медного Всадника». В дальнейшем развитии сюжета поэмы о дворянском происхождении Евгения не упоминается вовсе. Первая встреча Евгения с Петром - облеченным в бронзу монументом - происходит один на один во время великого народного бедствия, на площади, залитой бушующими волнами, в часы наибольшей ярости наводнения. Но «Кумир с простертою рукою», обращенный спиной к человеку, нашедшему спасение «на звере мраморном верхом», грудью противостоит волнам, неподвижный и уверенный в своей победе над стихией. И бессильная в борьбе с ним мятежная Нева, «насытясь разрушеньем и наглым буйством утомясь», отступает, подобно «свирепой шайке», бегущей из ограбленного села, «добычу на пути роняя». Но если «Кумир на бронзовом коне» является победителем над стихиями, над мятежной Невою, то, с другой стороны, ему должен противопоставляться в восприятии читателей (хотя прямо об этом в поэме не говорится) «покойный царь» - Александр I, который мог только, сидя на балконе Зимнего дворца, глядеть «в думе, скорбными очами» на «злое бедствие». Евгений, нашедший спасение от волн «на звере мраморном верхом», именно здесь является нам в новом качестве - Человеком в высшем смысле слова, который «страшился, бедный, не за себя» и все духовные силы которого направлены были к одной точке - к ветхому домику в далекой Галерной гавани, где жили его Параша с матерью. И тут впервые ему является мысль о несправедливости мира, трагический и горестный вопрос:

И жизнь ничто, как сон пустой,
Насмешка неба над землей?...

На этом заканчивается Первая часть поэмы: город устоял, и волны, одержав временную победу, отступают. И тут Евгений совершает героический поступок, какого, казалось бы, нельзя было и ожидать от него, - делает второй шаг на пути от безличного чиновника к Человеку: переправляется «чрез волны страшные», грозящие гибелью, на Васильевский остров, где устремляется в Галерную гавань, к ветхому домику, жилищу его невесты. Описание отчаянного бега Евгения «знакомой улицей» «в места знакомые», которых он «узнать не может», так они изувечены наводнением, обращены в «поле боевое», где тела валяются как после сражения, - это описание принадлежит к самым динамичным и образным во всей поэзии Пушкина. Необычайно выразителен при всей своей простоте образ судьбы, которая ждет его

с неведомым известьем,
Как с запечатанным письмом.

Следующие за этим поиски на пустом месте, «где их дом стоит», недоуменный и трагический вопрос «Где же дом?» разрешаются одним, но полным глубокого значения словом: Захохотал, в котором со всею силою выражено охватившее Евгения безумие. После этого надолго, почти на целый год (до времени, когда «дни лета клонились к осени»), Евгений - «бедный, бедный мой Евгений», - потеряв человеческий облик, становится

ни зверь, ни человек,
Ни то ни се, ни житель света,
Ни призрак мертвый...

Из этого нечеловеческого состояния его выводит одно, казалось бы незначащее, обстоятельство: непроизвольное возвращение на то же место, где в день наводнения он провел мучительные часы «на звере мраморном верхом», и, главное, на то место, где, как и тогда,

прямо в темной вышине
Над огражденною скалою
Кумир с простертою рукою
Сидел на бронзовом коне.

Здесь происходит вторая встреча Евгения. Этой встречи достаточно, чтобы у безумца, который «вспомнил живо» «прошлый ужас», на несколько мгновений прояснилось сознание и он вновь обрел и способность рассуждать, и враждебное чувство, желание возмездия тому, на кого он еще в первую встречу, в день наводнения, стал смотреть как на виновника бедствия - равнодушного, стоящего спиною к нему и тем самым ко всему народу. Восстание против «кумира» представляет собою высшую точку человеческого самосознания Евгения, кульминацию всей поэмы, момент, к которому как бы стянуты все ее сюжетные нити. На огромную важность этого момента обратил внимание еще Белинский, который знал, вероятно, о существовании в рукописи отсутствовавших в печати слов, обращенных Евгением к монументу и содержащих угрозу грядущего возмездия:

Добро, строитель чудотворный!
Ужо тебе! -

Со времени Белинского и после того, как эти слова стали известны и опубликованы, истолкование их тем или иным критиком определяло общее понимание им пушкинской поэмы. Без этих слов «Медный Всадник» терял смысл, и понятно, почему Пушкин, убедившись в невозможности выполнить волю царя-цензора, т. е. изъять их, отказался от издания изуродованного произведения. Но столь же большое и глубокое значение имеет и изображение антагониста Евгения - того «державца полумира», против которого восстал безумный чиновник, ставший Человеком в высшем смысле этого слова. Нигде в творчестве Пушкина Петр I не предстает в такой резко выраженной «двуликости», как в этой сцене у памятника. Сначала это «строитель чудотворный», создатель обновленной России, приводящий поэта (а не Евгения) в священный трепет:

Какая дума на челе!
Какая сила в нем сокрыта!
А в сем коне какой огонь!

Евгений бросает свой вызов, свою угрозу. В мгновение «грозный царь», двуликий и противоречивый, о двойственности которого Пушкин не раз писал еще с давних пор, поворачивает к восставшему против него Человеку свое «возгоревшее гневом» лицо и, поражая его страхом, обращает в бегство и преследует всю ночь. Евгений здесь - Человек, в высшем значении этого слова, представляющий многих и многих таких же «ничтожных героев», погибших или пострадавших от гениальной, но безжалостной мысли «строителя». Восстав против «мощного властелина судьбы», ничтожный безумец сравнялся с ним. А «горделивый истукан» почувствовал силу своего противника - не физическую, разумеется, но духовную, и тем более опасную.) Пушкин был убежденным противником деспотических и бесчеловечных форм русского самодержавия, установленных Петром Великим. Поэтому в его глазах исторически закономерно восстание Евгения (пусть и бессильное), но так же закономерен гнев против восставшего со стороны «державца полумира», причем этот гнев принижает его, открывая его второй лик - лик деспота.